Россия для них — это Москва, а Москва — Европа, то есть Запад
Фото:
ИноСМИ
Интервью с путешественницей Кингой Литыньской (Kinga Lityńska) — автором книги «Россия за пределами России»
Dziennik Gazeta Prawna: Много ли «России за пределами России» Вам удалось обнаружить в Казахстане и Киргизии?
Кинга Литыньска: Наследие, которое оставила Россия на территории стран социалистического блока, огромно. В Киргизии можно встретить маршрутки — маленькие автобусы, которые используются в качестве городского и междугороднего транспорта. Есть «бабушки» в платочках на головах, которые продают пирожки на железнодорожных станциях. Представьте мое удивление: я въезжаю на киргизскую землю из Китая, Польша все еще находится очень далеко, но я встречаю блюда нашей кухни, вкусы, которые связаны с воспоминаниями о детстве и моей бабушке. Еще в Казахстане есть железная дорога, построенная по образцу Транссибирской магистрали, а памятники Ленину украшают площади самых скоромных киргизских городов и городков.
— Киргизы не решили расправиться с ними так, как поляки с памятниками Красной армии?
— Нет. Эти памятники им не мешают. Более того, социалистические символы существуют в симбиозе с их национальными и религиозными символами. Мы попали на мусульманское кладбище у озера Иссык-Куль, и каково было наше удивление, когда на надгробиях мы увидели красивые природные мотивы, звезду и полумесяц, а одновременно серп и молот. Коммунисты боролись с религией, считали, что она представляет угрозу для их режима, но коммунистические символы переплетаются сейчас с исламскими.
— Как казахи и киргизы вспоминают советский период?
— Киргизы говорят, что распад СССР не принес ничего хорошего. Продавщицы в сонных киргизских городках говорили мне, что старые добрые времена ушли навсегда. Советская эпоха для них — это время, когда была работа и деньги, а семьи оставались целыми. Мужьям не приходилось уезжать на заработки в Россию, как это происходит сегодня. Сейчас киргизам живется тяжелее, чем раньше. Меня удивило, что там до сих пор присутствует русский язык — язык оккупанта, который, казалось бы, будет забыт и вытеснен из общественного пространства. Киргизы продолжают им пользоваться. Русский приобрел новый смысл: он стал пропуском к российскому рублю. Жители Киргизии с тоской вспоминают о временах Советского Союза, когда они ни в чем не нуждались.
— На что жалуются жители этих республик сейчас?
— В первую очередь на то, что власти подавляют частные инициативы, чтобы подчинить себе общество. Практически на все вводятся очень высокие налоги. Людям, которые хотят заниматься бизнесом, очень сложно, предприятия часто разоряются как раз из-за высоких налогов. Так что жители Киргизии и Казахстана едут за хлебом в Россию.
— В материальном плане они тяготеют к России, но в религиозной сфере, как Вы пишите, они возвращаются к собственным корням.
— Да, там можно говорить о возрождении религиозного сознания. В Казахстане мы посетили необыкновенно красивые подземные мечети, которые находятся в пустыне. Мы увидели, какое огромное значение имеет для посещающих это место казахов ислам. Рост религиозного сознания заметен.
— Основная религия в обеих странах — это ислам. Он возрождается в своей радикальной версии?
— В Казахстане ситуация выглядит несколько иначе, чем в Киргизии. Казахстан более радикален, а север Киргизии, где находится Бишкек, — это либеральное и русифицированное пространство. Там можно увидеть женщин в джинсах, с непокрытой головой. Юг более традиционен, поскольку там живет много узбеков, а это радикальные мусульмане.
— В своей книге Вы пишите, что любопытное явление представляет собой Астана — столица Казахстана.
— Это практически паранормальное явление. Когда я увидела Астану, я не могла поверить, что нахожусь в том же самом государстве. Казахстан — это в основном бескрайняя степь, а когда мы въехали в столицу, нашему взору предстали сверкающие стройные высотки. Все это выглядело эффектно, но искусственно, а жители города совершенно не вписывались в это окружение.
— В каком смысле?
— В Астане в современном автобусе я видела мужчину, который вез в сумке… живого гуся. Люди, которые советовали нам съездить в Астану, говорили, что это символ Казахстана. Я бы с такой формулировкой не согласилась. Настоящий Казахстан, на мой взгляд, — это степь и маленькие городки с грунтовыми дорогами, коровами, которые бродят по улицам, и верблюдами на окраинах. Астану можно, наверное, назвать символом стремления народа воплотить свою мечту о лучшем будущем.
— Где они видят это лучшее будущее, на Западе или в России?
— И там, и там. Россия для них — это Москва, а Москва — Европа, то есть Запад. Россия — мать, кормилица и свобода, ведь там можно расправить крылья, создать собственный бизнес (при условии, что у вас есть российское гражданство).
— И в Казахстане, и в Киргизии живут представители разных этнических групп. Чувствуется ли в связи с этим какая-то напряженность?
— Киргизы не любят казахов, хотя их можно назвать двоюродными братьями. Киргизы связаны с лесом, а казахи со степью, и все было бы хорошо, если бы в этом мире природы не появились деньги, которые рассорили «родственников». Казахстан гораздо богаче Киргизии. Две столицы, Астана и Алма-Ата, выглядят по-европейски, они сильно отличаются от обычных киргизских городов. Цены в Казахстане в два раза выше, чем в Киргизии. Когда мы уезжали из Киргизии, нам говорили, что делать в Казахстане нечего, ведь там только степь и пустыня, а в магазинах продается все то же самое, но в два раза дороже. Киргиз никогда не поймет прелести степи, ведь красота для него — это лес и озера. Киргизы считают казахов хитрыми и расчетливыми людьми, которые сорят деньгами.
— А как они относятся к русским?
— С враждебным отношением к русским я не встречалась. Киргизы к ним привыкли, ведь у россиян остались в их стране свои дома отдыха и туристические базы, построенные в советские времена. Россиянка Ольга, которую мы встретили на озере Иссык-Куль, сказала нам, что Советский Союз развалили напрасно. Она объяснила, что россияне продолжают отдыхать в Киргизии, а казахи ездят в Россию на заработки, так что граница размыта.
— Как чувствует себя путешественник в таких экзотических для нас в культурном плане странах?
— Я всюду чувствую себя отлично, потому что я считаю себя путешественником, а не туристом, мне хочется узнать правду, увидеть страну изнутри.
— Но в книге Вы пишите, что киргизы и казахи смотрели на Вас, как на чудаков с рюкзаками.
— Да, они не могли понять, что мы делаем. Их удивляло, почему у нас нет дома, семьи. Их поражало, что мы оба уже разменяли третий десяток, но до сих пор не поженились. Когда они слышали, что у нас нет детей, на их лицах отражалась тревога. А то, что мы по доброй воле тащим на себе тяжелые рюкзаки, было для них вообще чем-то невообразимым. Я их понимаю. И киргизы, и казахи — кочевники, им приходилось перемещаться с места на место в поисках лучших условий жизни, так что они не понимают идею перемещения ради удовольствия. Люди, которые нам встречались, желали, чтобы нам в пути помог Бог, ведь в таком тяжелом положении, в каком, на их взгляд, мы находились, спасти нас мог только он.
— Вы попадали в какие-нибудь опасные ситуации?
— Нет. Я думаю, люди часто путают чувство опасности с дискомфортом, появляющимся при столкновении с другой культурой, или раздражением от действий других людей. Нам, например, не нравится, когда кто-то нарушает наши личные границы, подсаживаясь к нам за стол и начиная задавать вопросы. Опасно ли это? Нет, но это может быть неприятным, раздражать. Индус, который нас преследует и засыпает вопросами о возрасте, муже, детях и так далее неопасен, но он может показаться надоедливым.
— От Вас требовали соблюдать требования ислама?
— Во время паломничества в Казахстане, конечно, но в основном мы чувствовали себя совершенно свободно. Я ходила в европейской одежде, никто не требовал, чтобы мы соблюдали их правила. В одном узбекском районе на юге Киргизии, где жители исповедуют ислам в довольно радикальной версии, мужчины удивлялись, почему я хожу в джинсах. Но это было просто удивление, а не возмущение. При этом одетые в традиционные узбекские костюмы мужчины стояли в беседке и пили пиво, то есть в этой якобы консервативной мусульманской деревне употребляли алкоголь. Женщины в то же время занимались хозяйством, делали покупки. Радикализм, как и во многих других местах, направлен там в первую очередь на женщин, к мужчинам подход не такой жесткий.
— Казахстан и Киргизия — это не самые популярные туристические направления. Почему туда стоит отправиться?
— В первую очередь из-за природы, но также из-за интересных людей Озеро Иссык-Куль, каньон «Сказка» в Киргизии, прекрасные бесконечные степи в Казахстане. Я советую отправиться в подземные мечети Шопан-Ата и Бекет-Ата. Это интересный если не религиозный, то культурный опыт. Еще я советую посетить Алма-Ату и Чарынский каньон, где стоит провести хотя бы ночь, возможно, вам посчастливится увидеть там шакалов.
Rambler
Читайте также:
