Казахстан — terra incognita
Просто потому, что само это государство, неожиданно возникнув в степях за Каспием и Уралом после распада СССР, слишком активно и динамично развивалось в последние три десятилетия, меняясь быстрее, чем мы успевали не то, что отмечать, а даже замечать эти изменения.
Возьмём новости о Казахстане последней недели. Вначале, в связи с демаршами Лукашенко, в социальных сетях, а затем и в некоторых СМИ развернулась дискуссия, не пойдёт ли Казахстан по пути Белоруссии и Украины? Народ вспомнил о наличии в Казахстане местных сильных националистических движений, немало поспособствовавших вытеснению русских из республики в начале-средине 90-х годов. Могли бы вспомнить и о том, что далеко не все казахстанские герои являются героями с точки зрения как традиционного советского, так и нынешнего российского понимания истории. Но в России и о бандеровцах-то узнали только тогда, когда они после победы второго украинского майдана взялись убивать русских не на словах, а на деле, а сама Россия оказалась глубоко втянута в украинский кризис, в частности в проблему урегулирования в Донбассе.
В Казахстане, на государственном уровне пропаганда пещерного национализма и русофобии не ведётся. У многих в России вызывает обеспокоенность перевод казахстанского алфавита на латиницу, но, например, у армян алфавит вообще свой (армянский), русскими без специального образования в принципе не читаемый (в отличие от латиницы). И это не мешает Армении быть одним из ближайших союзников России. Просто потому, что так сложилась геополитическая ситуация. Изменение алфавита, конечно, тоже определённая демонстрация, но всё же большинство государств, при определении своей позиции в отношении соседей руководствуются геополитическими реалиями, а не способом написания букв.
В отношении же геополитических реалий нас могут беспокоить два момента.
Вторая новость этой недели. В Великобритании был арестован (якобы за хранение наркотиков) внук Нурсултана Назарбаева. Позднее он был отпущен, но тут же попросил в Великобритании политическое убежище, пообещав рассказать публике о секретных планах и коррупционных схемах Назарбаева и Путина.
Понятно, что вполне уже взрослый инфантил, не первый год прожигающий жизнь в британской столице в принципе ничего не может знать ни об актуальных планах и делах Назарбаева, ни, тем более, Путина (который своими планами не делится ни с внучкой, ни с Жучкой, ни с коллегами по президентскому цеху, ни даже с ближайшим окружением). Он хочет остаться в Англии, боится высылки за безобразное поведение и пытается заинтересовать британский истеблишмент своими «сокровенными знаниями». В конце концов, чем он хуже Резуна, который под весьма нескромным псевдонимом Суворов несколько томов написал о советских «секретах», включая забытые ещё до его рождения? Но заметим, инфантилообразный внук Назарбаева связывает своего дедушку и Путина, говоря об общих схемах и общих планах. То есть он имеет основания считать, что на британских островах будет воспринята именно такая трактовка российско-казахских отношений. А это значит, что в Лондоне, Казахстан считают союзником России. Или, как минимум, не считают своим союзником.
Почему я отнёс выходку назарбаевского внука к неприятным для нас моментам. Потому, что в Европе в целом, и в Великобритании особенно, живёт, работает и учится большое количество представителей новых (уже постсоветских) поколений казахстанкской элиты. Они массово начали осваивать туманный Альбион, а затем и ЕС сразу после развала СССР, когда в России о таком почти никто не задумывался. С точки зрения будущего Казахстана, количество энглизированной молодёжи представляет значительно большую опасность, чем духовная и физическая эмиграция части российских «детей вождей».
Наши дети министров и депутатов, если отбывают навсегда в Лондон или Париж, или даже если выбирают роль «народного заступника» и, оставаясь в Москве, критикуют «кровавый режим» за то, что жемчуг мелкий, хамон брянский, а пармезан подмосковный, практически в 100% случаев выпадают из системы власти. Они не бедствуют за счёт родительских накоплений, в большинстве случаев получают и хорошо оплачиваемую работу, но к принятию стратегических решений не допущены. В Казахстане всё ещё сильны жузы, кланы, племена, там с почтением относятся к представителям «старших родов», которые от рождения «имеют больше прав на власть». Безусловно, эта система распадается под действием требований, предъявляемых современной экономикой и современным информационным обществом. Традиции оказываются далеко недостаточным способом удержания реальной власти. И тем не менее на данном этапе эти традиции сильны и будут сильны в ближайшие 20-30 лет. Следовательно, «золотая» казахстанская молодёжь, нагулявшись по Сохо, имеет возможность вернуться на родину и претендовать на участие в политике. Причём эти люди смогут рассчитывать на поддержку на родовом (клановом) уровне.
Мы не знаем насколько сильна может быть такая поддержка и насколько возвращение таких «кадров» может повлиять на содержание казахстанской политики, но эвентуальная опасность смены поколений присутствует. В отличие от искусственно выращенного русофобского украинского национализма или аналогичных прибалтийских национализмов, казахский национализм (хоть он также страдает русофобией) является нормальным национализмом нации, создающей национальное государство. Все через это проходили (Европа в XVIII-XIХ веках) или проходят сейчас (половина Африки и значительная часть Азии). Казахстанская версия является одной из самых умеренных (даже по сравнению с соседними государствами Средней Азии — бывшими республиками СССР).
Казахи вытеснили в начале-средине 90-х годов русские управленческие кадры, расчищая место для себя. Но они вовремя остановились и, когда страну начали покидать специалисты, без которых не в состоянии работать промышленность, а на Севере Казахстана началось брожение в бывших казачьих областях Российской империи, центральная власть амбиции националистов последовательно подрезала. Они остаются доминирующей силой в казахстанской политике. Зачастую невозможно отличить казаха-прагматика от казаха-националиста просто потому, что две эти ипостаси бывают объединены в одном человеке. Но в целом казахстанская политическая система компромиссна. Она обеспечила доминирование казахского элемента и на этом остановилась. По крайней мере пока остановилась.
Так вот, если власть умеренных казахских националистов-прагматиков, озабоченных построением устойчивого и успешного национального государства, сменится властью вышедших из лондонских злачных мест представителей «золотой молодёжи», ситуация может резко ухудшиться, вплоть до состояния украинской. Юные исследователи лондонского дна, как правило, бОльшие евроинтеграторы, чем сами европейцы. Кроме того, казахская лондонская богема ничем не отличается от аналогичных выходцев из других стран. Они ничего не умеют, кроме как тратить не ими заработанные деньги, но зато уверены, что с их опытом прожигания жизни, который они считают «познанием Запада», они могут управлять чем угодно, от мотоцикла до Соединённых Штатов Америки. На постсоветском пространстве главными русофобами выступают именно евроинтеграторы-глобалисты. Они одинаковы и в России, и в Казахстане, но в последнем у них теоретически больше возможностей, в систему ещё только встраиваются надёжные предохранители от их проникновения. Уверен, что Запад попытается использовать этих юных «борцов за всё хорошее и против всего плохого». Причём, поскольку в России уже несколько раз пробовали и не получилось, главная тяжесть может быть перенесена на соседние с Россией государства.
Третье же касающееся Казахстана событие, которое практически незамеченным прошло по новостным лентам в течение прошедшей недели — состоялись массовые беспорядки на этнической почве в Кордайском районе Жамбылской области Казахстана. Десять человек погибли. Пятьдесят человек задержаны, сожжены десятки домов, коммерческих объектов и автомобилей. Тысячи людей бежали в Киргизию. Впрочем, по данным казахстанских пограничников, большинство уже вернулось назад.
Это было локальное столкновение между казахами и дунганами. Власти достаточно быстро взяли ситуацию под контроль, хоть жертв и не удалось избежать. В Казахстане и раньше случались столкновения на этнической почве, кроме того, ряд выступлений, которые подаются СМИ как социальные, также имели не только социальную, но и клановую подоплёку.
Таким образом, профессионалам раскачивания ситуации есть с чем работать. Нестабильное общество, переходящее в капитализм, не изжило окончательно родоплеменные черты. А также наличие в составе элиты двух группировок. Первая, националистов-прагматиков, которые, не испытывая, возможно, никаких сантиментов в отношении России, видят, что только в союзе с ней и участвуя вместе с Россией в евро-азиатских интеграционных объединениях, Казахстан может динамично развиваться. При этом никто не покушается на статус именно казахской элиты как доминирующей в государстве.
Вторая, вестернизированной «золотой молодёжи» (представителям первой волны этой «молодёжи» уже за пятьдесят или около пятидесяти), которая мечтает интегрироваться в Запад любой ценой, видя в евроинтеграции светлое будущее всего человечества (ведь им самим было так комфортно в Лондоне).
Эта, вторая, группировка практически не имеет шансов получить власть законным путём. Ей просто не дадут. Но она, опираясь на родоплеменные связи и раздувая реально существующие в трансформирующемся обществе противоречия, может попытаться произвести переворот, опираясь на поддержку Запада. Даже, если переворот не удастся довести до конца, гражданская война, которую он может спровоцировать в Казахстане может оказаться пострашнее той, что едва не уничтожила Таджикистан. Давние уже столкновения в Киргизии и Узбекистане на этом фоне вообще покажутся детской игрой в песочнице. А между тем Казахстан — сердце Центральной Азии, перекрёсток половины путей с Запада на Восток.
Мы привыкли, что Нурсултан Назарбаев десятилетиями не только последовательно продвигал идею евро-азиатской интеграции (в первую очередь на постсоветском пространстве), но и без видимого напряжения удерживал ситуацию в Казахстане в нормальных рамках. Сейчас он пытается реализовать транзит власти, обеспечить новому президенту Касым-Жомарту Токаеву столь же прочные позиции. Вопрос заключается в том, успеет ли он укрепить преемника раньше, чем Запад начнёт атаку.
На этот вопрос у нас ответа нет. Прежде всего потому, что, как было сказано мы в принципе не знаем Казахстан. Мы можем судить об основных тенденциях в его политике, определить идеологию наиболее влиятельных группировок. Но не будучи интегрированы в местную политическую культуру, во многом основанную на традициях и клановых связях, мы не можем оценить реальное соотношение сил и даже не всегда понимаем кто является реальным союзником, а кто врагом.
Так многие наши коллеги видят главную угрозу российско-казахстанским отношениям в казахских националистах, не замечая, что за тридцать лет у власти именно они (вместе с Назарбаевым) вели Казахстан по пути интеграции. Более того, вели его так, что Казахстан — единственный союзник, которого самым кондовым российским патриотам почти не в чем упрекнуть. Он не просит ни льгот, ни кредитов, не угрожает уйти на Запад или на Восток, а просто стремится вместе зарабатывать (причём делает это достаточно успешно).
Многим российским экспертам, кажутся милыми и неопасными инфантильные казахстанские евроинтеграторы, как две капли воды похожие на «революционеров» из московского Жан-Жака или на разыскивающую «свои налоги» детскую команду Навального. Но повторю, помимо западной поддержки, которой сегодня никого не удивишь и уже мало кого испугаешь, у них есть возможность использовать традиционные клановые связи (последний фундамент трансформирующегося общества) для его (общества) дестабилизации.
Остаётся только надеяться, что власти Казахстана достаточно сильны, компетентны и решительны, чтобы пресечь любые поползновения расшатать ситуацию в стране. Потому, что Кремль-то казахстанскую власть поддержит, а вот пока российское общество сообразит, что там к чему и кому надо помогать, можно будет уже и не суетиться.
Rambler
Читайте также:
